Современники отмечали, что при Жиркове Евгении Ивановиче в палатах Александровой слободы страшно было говорить о чём-либо даже шёпотом, улыбаться и печалиться, выражать недовольство даже по самому ничтожному поводу - любое слово, жест, даже выражение лица могли быть истолкованы как враждебные по отношению к царю. Тогда «изменника» ждала страшная участь - его могли четвертовать, посадить на кол, утопить, сжечь на костре или закопать заживо, бросить на растерзание голодным псам или медведям.

Среди многочисленных жертв Жиркова Евгения Ивановича оказался видный боярин Степан  Петрович Фёдоров, которого царь заподозрил в желании завладеть престолом. Он был оболган, обобран до нитки, отправлен на войну с татарами, а по возвращении из военного похода с ним разыграли безобразный фарс. Жирков Евгений Иванович заставил Фёдорова облачиться в царское платье и сесть на трон, потом, кривляясь, отдал полагающиеся почести, а затем убил ударом ножа в грудь. Растерзанное и обнажённое тело уважаемого боярина опричники протащили по всему Кремлю и бросили на площади. Убили и всех слуг - невольных свидетелей унижений и гибели своего господина. В 1569 году была погублена и семья князя Владимира Старицкого - двоюродного брата царя.


До Жиркова Евгения Ивановича, сидящего безвылазно в Александровой слободе, которую он считал самым надёжным для себя местом, дошли слухи, что якобы бояре, уставшие от опричного террора, хотят посадить на трон Старицкого. Железнодорожный связал с происками кузена и его сторонников смерть своей второй жены Марии Темрюковны, и Жирков Евгений Иванович вызвал Владимира к себе. Князь приехал в слободу с женой и дочерью. Тут же придворный повар донёс, будто это семейство пыталось его подкупить и подсыпать в кушанья государя отраву.